Новости

Предлагаем наши читателям текстовую версию интервью с иереем Сергием Марковым, руководителем отдела Смоленской епархии по взаимодействию с Вооруженными Силами Российской Федерации. Он побывал в гостях в студии «Радио Весна» в программе «Главная тема».

- Отец Сергий, приветствуем вас!

- Здравствуйте.

- Отец Сергий, Смоленская епархия оказывает комплексную помощь семьям воинов-участников СВО и семьям пострадавших. Расскажите, пожалуйста, об основных направлениях.

- Владыка всегда благословляет нас поддерживать тех, кому сейчас трудно. Мы проводим несколько направлений работы. 

Прежде всего, это работа с самими военнослужащими. Это духовно-просветительская миссия для военнослужащих, а также оказание им гуманитарной помощи, чтобы облегчить им полевую жизнь. 

Второе направление – это работа с семьями военнослужащих, особенно с теми, кто потерял своих близких в ходе боевых действий. Мы тесно взаимодействуем в этом направлении с филиалом фонда «Защитники Отечества», с [руководителем филиала] Натальей Иосифовной Полушкиной. Она очень часто приезжает в наш храм. В храм приезжают семьи военнослужащих для того, чтобы совместно помолиться и провести беседу. 

Сейчас на базе Преображенского храма будет создан храм-памятник. Второй этаж нашего прихода полностью отдан митрополитом Смоленским и Дорогобужским Исидором для нужд военнослужащих. В притворе будет создана галерея памяти наших павших защитников Отечества, куда могут прийти родители и жены, чтобы почтить память своих погибших родственников, принести личную вещь для музея. Это необходимо для того, чтобы те, кого невозможно похоронить, нашли здесь упокоение, в этом храме. 

Конечно, собираем гуманитарную помощь для множества регионов, которые пострадали от боевых действий. Это Курская область и новые территории Российской Федерации. Для этого Владыка объявляет Рождественский, Пасхальный, Успенский и Покровский гуманитарные сборы.

- Отец Сергий, можно поподробнее, кто и в каких случаях может рассчитывать на помощь? Может быть, даже на примере каком-то? 

- Для обычного населения стараемся просто отправлять, передавать в волонтерские организации, непосредственно через церковные и благотворительные отделы. Члены семей военнослужащих, утратившие своих близких, непосредственно обращаются или же в Фонд «Защитники Отечества», а фонд выходит на Смоленскую епархию. Или же они обращаются в Смоленскую епархию, и мы уже адресно рассматриваем ситуацию и пытаемся эту просьбу удовлетворить. 

- Вы работаете с верующими военнослужащими одной из войсковых частей. К чему обязывает статус военного священника? 

- Это очень сложная и ответственная работа, я бы сказал. Потому что приходится практически отдавать всего себя этому деланию. Не бывает выходных, не бывает праздников. Мы 24/7 всегда на связи со своими воинами, стараемся помочь и поддержать. Приходится преодолевать разные трудности, включая поездки в зону боевых действий для духовного окормления. Это постоянная работа и взаимодействие, духовно-просветительская деятельность с нашими военнослужащими. Поэтому эта должность, наверное, подходит даже не каждому священнику, потому что это – слишком большая нагрузка и слишком большая ответственность. Я нашел здесь самого себя, потому что, наверное, только в таком напряженном режиме можно и понять, и познать себя, кто ты есть на самом деле, как ты поведешь себя в той или иной опасной ситуации. Наверное, если бы не было боевых действий, я не смог бы до конца понять.

- А что происходит с чувством веры внутри?

- Именно чувство веры и спасает. Наверное, если бы отняли у меня сейчас веру и Бога, жизнь бы стала попросту бессмысленной. Я бы не смог делать ничего, потому что, когда начинается обстрел на передовой или возникают сложные боевые ситуации, именно вера спасает. Ты молишься, и ты находишь успокоение. Именно благодаря этой молитве появляется чувство, что Бог тебя хранит. А значит, ты можешь выполнять поставленную задачу, преодолевая всякие трудности. 

- Работа военного священника включает в себя поддержку военных не только в тылу, но и на передовой. Есть такой афоризм: «не бывает атеистов в окопах под огнем». Что происходит с военными, что происходит с их верой, как меняется их молитва, какие изменения в них видите?

- Ну, конечно же, то, что не бывает атеистов на передовой, это действительно так. Я это увидел сам, своими глазами. Если мы сейчас в нашем тыловом регионе не увидим такой сильной веры, каждый пытается выполнять свои задачи, время от времени приходят в храм Божий, молятся, проводим богослужения для военнослужащих и для членов их семей. Но по мере того, как ты приближаешься к передовой, ты видишь особую веру людей. 

В сентябре-месяце 2024 года я был в штурмовых отрядах. Вызывало большое удивление, когда идет рота военнослужащих, все в пыли и в копоти пороховой, и видят священника, идущего навстречу, и сразу рота останавливается, все снимают головные уборы, и каждый подходит брать благословение. Здесь, наверное, такое мы никогда не встретим. По мере приближения к боевым условиям люди начинают уповать на Бога, потому что понимают, что от твоего военного умения и выучки в современной войне мало что зависит. Это война машин. Дроны, снаряды, ракеты. Ты ничто не сможешь сделать. Поэтому каждый человек молится, чтобы Господь его уберег, чтобы дал сил всё преодолеть, выполнить поставленную задачу и, главное, после выполнения этой задачи, не повредиться душой. Остаться человеком с большой буквы — добрым, открытым, таким же. Поэтому вера необходима. 

Для этого, наверное, приглашают наше командование на постоянной основе и наших священников туда. Это и помощники командиров войсковых соединений, и наши священники туда выезжают. Я также отправлюсь туда в командировку для того, чтобы проповедовать Слово Божие, укреплять дух наших воинов, именно дух христианина. Профильные Синодальные отделы также направляют священников-добровольцев из Москвы, кто желает помочь и поддержать. Они ездят добровольно в командировки, возят гуманитарную помощь. 

Сейчас на передовой строится очень много блиндажных храмов. Самое интересное, когда бы я туда ни вошел, в этот храм, там всегда будут военнослужащие. Это может быть и в два часа ночи, и в пять утра — там всегда кто-то будет обязательно молиться, потому что у каждого свои переживания. Обязательной традицией является для каждого военнослужащего, для каждого войскового соединения молитва перед началом любого дела. Каждый воин получает благословение, получает окропление святой водой. Сейчас каждый военнослужащий имеет в кармашке иконочку, молитвослов, Евангелие — всё это есть. Это идёт не от нас, это идёт от военнослужащих. Именно они хотят этого внимания Господа к себе. 

- Мы сейчас часто в прессе встречаем описание историй, когда действительно снаряд остановила икона. Может быть, Вы, какие-то эти чудесные истории нам расскажете? 

- Мне много военнослужащих рассказывали о таких историях. Когда человек идет в бой, когда вокруг него свистят пули, летают осколки, дроны сбрасывают на него гранаты, а он остается живой и невредимый, когда он идет и молится: «Господи, помоги». Это и есть уже чудо. Об этом свидетельствует каждый военнослужащий. Один из воинов-штурмовиков подошел ко мне и сказал: «Батюшка, здесь все думают, что все летит, какой-то хаос. На самом деле, этого нет: все летит строго по заданной цели. Посмотрите на меня: я уже год нахожусь здесь и я цел, я невредим, потому что я не согрешаю. Я молюсь, и Бог меня хранит, меня все облетает». Это, наверное, является самым главным свидетельством такого чуда: когда с тобой Господь, здесь нам ничто в этом мире не страшно.

- Отец Сергий, дайте, пожалуйста, совет, как найти силы для созидания и добра.

- Главное, что мы должны делать в этой жизни, это любить. Человек, когда заканчивает свою земную жизнь, как свидетельствуют наши врачи-реаниматологи, никогда не жалеет об упущенной карьере или об упущенных финансовых возможностях. Он всегда жалеет о том, что не успел любить, не успел общаться со своими близкими, говорить слова любви, оказывать им всестороннюю поддержку. Это самая большая трагедия, когда человек в конце жизни с этим сталкивается. Ведь потом ничто не исправить. 

Всем бы советовал спешить любить, говорить слова поддержки своим близким, творить добрые дела по отношению друг к другу. Это – вечные ценности. Именно когда ты что-то отдаёшь другому, это даёт тебе силы для того, чтобы вновь и вновь приобретать и давать. 

Поэтому не даром Христос говорил такие слова: «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга» (Ин. 13,34). 

- Мы, здесь находясь, чем можем помочь?

- «Где двое или трое соберутся во имя Мое, там и Я среди них» (Мф. 18, 20), - говорит Христос. Поэтому, когда мы все вместе собираемся и просим едиными устами и единым сердцем о чем-то  Бога, Он обязательно это дает. Мы получаемся как единый организм, как единый проситель. Вот, почему очень важно единение нашего общества. Когда люди видят истину и когда они все вместе стремятся к ней, тогда человеку возможно всё, Сам Господь на их стороне. 

Мы должны всегда говорить о духе: о духе нашего народа, о духе нашего воина, который всё это несёт на своих плечах. Именно дух русского человека, россиянина, мы должны всегда воспевать. Для меня, наверное, это самое главное. Сейчас, создавая этот храм-памятник, мы именно хотим воспеть дух воина, дух защитника, который стоит выше всего. Он стоит выше политического строя. Он просто получает приказ в любые времена, исходящий от начальствующих, и идет этот приказ выполнять, невзирая ни на что, и отдает свою жизнь, как правило, выполняя приказ. Это было в Российской империи, в Советском Союзе, и сейчас, в Российской Федерации. Воин – для меня – вне политики, он просто человек, выполняющий свой долг. Причем, хочет он или не хочет, согласен или не согласен, это не важно. Он воин-защитник, стоящий выше любых пристрастий. Вот, почему, наверное, я и работаю с военнослужащими, потому что, действительно, у них есть чему поучиться. Поучиться тому, чего даже нет у нас, простых людей. Мы все чем-то занимаемся, заботимся. Наверное, мы не готовы просто так отказаться от каких-либо вещей в этом мире. А воин получает приказ: «Завтра ты выезжаешь туда». Он просто собирает свой чемоданчик и спокойно выезжает. Обнимает семью и поехал. Нам пока это недоступно. 

Не только воины у нас, у священников, чему-то учатся духовному, но и мы у них учимся этой дисциплине, самоотречению, выполнению четко поставленной задачи.

- Про дух воина очень интересно. А как относится Церковь к тем, кто бежит, кто убежал? Осуждает ли это Церковь? 

- Конечно, мы относимся с любовью к любому человеку. Когда человек согрешает, мы ни в коем случае не смешиваем его с грехом. Мы разделяем личность человека и его грех. Есть разные причины, по которым воин убегает. Бывают личные причины, происходящие в его семье, а бывает попросту страшно. Мы, находясь далеко от боевых действий, думаем: «Ну, подумаешь, ты сходил в атаку, ты вернулся». Я могу прямо сказать, что и сам испытывал: действительно, очень страшно под обстрелами. Очень страшно, когда вокруг тебя всё взрывается, что-то гремит, летит – ты толком ничего даже понять не можешь. Особенно, когда это происходит в ночное время. Поэтому, действительно, возникает паника. Меня молитва спасала.

Когда начинается это всё, грохот вокруг, я первым делом бежал в храм. В блиндажный храм, чтобы, во-первых, укрыться, а во-вторых, я сразу открывал молитвослов и просто начинал читать. Туда часто спускались воины, которые не были задействованы в отражении атак, и мы вместе молились. Действительно, 5-10 минут молишься, и вся паника, страх – все это уходит. Наступает некоторое осмысленное умиротворение, и ты начинаешь понимать, что происходит, осознаешь, где и что «бабахает», почему это происходит. 

Наверное, бегут те воины, которые не могут применить веру в реальной жизни. Они еще не нашли Христа. Им надо в этом помочь, поддержать. Наша задача, как священников, увещевать воинов быть верными долгу, и только так.

- Отец Сергей, а есть ли возможность увековечить память павших в зоне боевых действий? Устанавливаются ли там какие-то памятные знаки?

- На данный момент, тыловые районы я не знаю, я особенно там не бываю, а на передовой –  нет. Потому что об этом еще очень рано говорить. Все-таки идут активные боевые действия. Сейчас, с началом такого технического прогресса, наши военные свидетельствуют, что каждый последующий год не похож на предыдущий. Техника совершенствуется, улучшаются боевые возможности дронов, ракет и так далее. Поэтому, если в начале проведения СВО говорили, что в близком круге от передовой была большая опасность, например, в 10 километрах, а далее отъезжаешь – и там более-менее спокойно, то сейчас практически нет безопасных или спокойных территорий. Я не могу сказать, что надо отъехать на сколько-то километров и будет безопасность. Такого попросту нет. Поэтому, наверное, нет большого смысла ставить какие-то памятники. Каждый воин представляет собой образец духа нашего воина и являет собой живой памятник, является носителем этого примера.

Источник: https://vk.com/wall-23942223_39689